В основе желания оказать помощь своему ближнему лежит естественное чувство солидарности, свойственное человеку. Милосердие – это глубоко естественная потребность, это традиционная, веками складывавшаяся черта человека, меняющаяся с каждой эпохой, но остающаяся главным стержнем и сущностью любого народа.
Это некий показатель здоровья нации, его барометр. Чем сильнее развито в обществе милосердие, проявлением которого является благотворительность, тем гораздо выше здравие этого народа.
Ощущение нравственной обязанности протянуть руку помощи слабому, обездоленному, убогому и нуждающемуся – не только долг каждого человека, это есть, быть может, самое ценное, что было скоплено веками в обществе.
В российской истории милосердие как национальная черта русского народа наиболее рельефно и наглядно проявилась в благотворительности. Делание добрых дел в понимании русского народа почти всегда означало помощь «бедным, дряхлым, хворым, неимущим».
Могущество Российской Империи с ее сильным влиянием государственной и церковной власти крепилось милосердием благотворителей и попечителей, что, несомненно, свидетельствовало о зрелости общества.
Широкий простор для развития милосердия и благотворительности в рамках гражданского общества начался с воцарением Государя Императора Александра II Освободителя. Именно с правления этого Государя на арену попечительства выходят известные промышленники, купцы и меценаты.
Их общими усилиями к концу XIX века в России складывается огромная и мощная система, способная оказать помощь всем сословиям государства. Это были настоящие исполины милосердия, «это были подвижники, получавшие удовлетворение от сознания собственной пользы, от служения своему Отечеству через человеколюбие» [1].
Характерно то, что если в начале XIX века людей, готовых пожертвовать свои деньги на благотворительность были сотни, то уже к концу века сотни тысяч.
И несомненно, что купеческое сословие стало одним из лидеров в деле благотворительности: «Преодолевая сложности исторической судьбы, третье сословие в России формировало традиции своей среды, ориентиры одобряемого поведения, сословные идеалы. Среди этих традиций наиболее заметными стали благотворительность и меценатство» [2].
И здесь дело было не только в том, что купечество обладало огромными финансовыми возможностями. «Немалую роль сыграла его глубокая религиозность, желание обрести благодать в жизни вечной через добродетели в жизни земной. Еще одной причиной была отстраненность купечества от насыщенной идейной жизни, которой с таким пылом отдавалась большая часть интеллигенции. Купечество не увлекалось революционными идеями, поэтому предприниматели выполняли свой общественный долг так, как они его понимали через частные пожертвования в пользу тех, кто не может сам устроиться в жизни» [3].
Так, например, за период с 1863 года по 1911 год через городское управление на дела благотворительности в Москве поступило пожертвований на сумму свыше 32 млн. рублей.
Целые семейные купеческие династии почитали за великое счастье строить на свои средства монастыри, храмы, часовни, содержать больницы, богадельни, приюты. Если внимательно рассмотреть историю любого монастыря или храма, то можно увидеть, что его благолепие строилось на деньги жертвователей.
Это все оттого, что русская душа «вечно прислушивается к поддонным колоколам Китежа; она всегда готова начать паломничество к далекой и близкой святыне; она всегда ищет углубить и освятить свой быт; она всегда стремится религиозно приять и религиозно осмыслить свой мир. Православие научило нас освящать молитвою каждый миг земного труда и страдания… Оно научило нас желанию быть Святою Русью» [4].
За время более 400-летней истории подмосковной Николаевской Берлюковской пустыни было много жертвователей, внесших свои средства в строительство и благолепие храмов, тех, кто строил, созидал, творил, помогал, отдавая все свои силы и таланты процветанию монастыря. В этой славной череде благотворителей и благоукрасителей была и семья первостатейных купцов, потомственных почетных граждан, родных братьев – Федора и Василия Федоровичей Набилковых.
Тщанием братьев Набилковых в монастыре был выстроен и освящен в 1853 году однопрестольный храм во имя Всех Святых с двумя корпусами. Выбор места для строительства этого храма был глубоко символическим. Храм был заложен на том самом месте, где находилась старая пекарня, в которой в 1829 году чудесным образом была обретена главная святыня монастыря – чудотворная икона «Лобзание Иисуса Христа Иудою».
Строительство этого храма началось в октябре 1844 года. Храм был заложен на западной стороне монастырской ограды. С двух сторон к нему примыкали двухэтажные каменные келейные корпуса. По окончании строительства один корпус стал настоятельским (с северной стороны), а другой больничным (с южной стороны).
В прошении на имя митрополита Московского и Коломенского Высокопреосвященного Филарета, настоятель пустыни отец Венедикт написал об этом храме:
«В оной Николаевской Берлюковской Пустыне недостает братских келий, и некоторые даже живут по двое; почему необходимо нужно выстроить в оной каменный корпус, длиною на 16 саженях и шириною на 17 аршинах. Для постройки оного корпуса имеется достаточное количество заготовленного на монастырском заводе кирпича, коего до 400 тысяч; и еще почетный гражданин Федор Федорович Набилков жертвует пятнадцать тысяч рублей ассигнациями с тем только, чтобы при кельях, на самом том месте, где прежняя старая братская деревянная трапеза с пекарнею, пришедшая в совершенную ветхость, ничем не занимаемая и в которой прославилась Чудесами Икона Христа Спасителя. В память сего благодатного события устроена была церковь во имя Всех Святых; и как в настоящее время, по заведению исправляется в ветхой пекарне ежедневное по усопшим вкладчикам чтение Псалтири, то и предполагаем в келлиях сего корпуса поместить престарелую братию, а в церкви, которая по сему прилично может назвать больничною, на будущее время, сверх Богослужения, будет совершаться и ежедневное чтение Псалтири ненарушимо» [5].
Из этого прошения игумена Венедикта нам открывается два интересных факта. Первый – что старая деревянная пекарня просуществовала до 1844 года, второй – что с 1829 по 1844 год в ней ежедневно совершалось чтение Псалтири по усопшим вкладчикам.
Главным спонсором и идейным вдохновителем храма на месте обретения чудотворного образа Спасителя выступил именно Федор Федорович Набилков.
Великие труженики и благодетели были братья Набилковы: «Это были два брата, происходившие из того простого сословия, которому обыкновенно в жизни более других достается на долю труда и нужды. Они были дети небогатого крестьянина Ярославской губернии, села Вески, Федора Михайлова, скончавшегося в 1810 году, первоначально крепостные графов Шереметьевых и только своим личным умом и трудом при едином покровительстве Божием успевшие достигнуть богатства.
С молодых лет они пошли искать счастия на чужой стороне, подобно многим своим родичам, часто оставляющим свою родину по скудости земли и недостатку местной производительности.Промышленная и торговая их деятельность началась с незначительного вена, полученного старшим из них при вступлении в брак с Матреною Васильевною, дочерью крестьянина, которая была выдана за него в замужество единственно по вниманию к его душевным качествам. Федор Федорович, одаренный замечательным умом, отличался необыкновенной добротой и сильным религиозным настроением. Скоро дела их приняли счастливый оборот, – и при благоразумной умеренности в образе жизни они быстро успели составить себе большое состояние и приобрести известность. Они скоро решились употребить избыток своих средств на пользу общую.
Старший из братьев (Федор), преимущественно богатый как материальными средствами, так и живым сочувствием к бедствующему люду, особенно любил дела благотворения. Поселившись в Москве, на Большой Мещанской улице, в приходе Св. Филиппа митрополита, на земле, купленной им вскоре после 1812 года, в просторной местности, живя без семьи, с одною супругою, в полном довольстве, Федор Федорович при свойственной ему доброте и набожности не хотел довольствоваться обыкновенной милостынею, но, по чувству признательности к Провидению Божию, считал своим долгом постоянное призрение престарелых и убогих, лишенных возможности своими трудами достать себе пропитание (до 10 человек). Оба брата торговали красным сукном. Федор жил в Москве, а Василий в Санкт-Петербурге, но несмотря на дальность расстояния, разделявшую их друг от друга, дружно творили общее дело торговли и благотворения. Федор Федорович состоял членом Московского Попечительного о бедных Комитета, Императорского Общества истории и древностей Российских и Общества Садоводства. Он любил читать разные книги, и преимущественно духовные, и при всем избытке средств до конца жизни сохранил во всем умеренность. Федор Федорович, одаренный замечательным умом, отличался необыкновенной добротой и сильным религиозным настроением. Впрочем, он имел и благообразную наружность и крепкое телосложение» [6].
Родина братьев Набилковых, село Веска Ярославской губернии, ныне расположено на территории Борисоглебского района Ярославской области.
По народному преданию свое название село получило от того, что будто бы здесь, когда то жил князь по имени Веска.
Церковь во имя Святителя Николая Мирликийского Чудотворца в селе Веска была закрыта в начале 1930-х годов и использовалась как склад для зерна. В наши дни храм находится в руинированном состоянии.
Из книги «Историко-статистический обзор Ярославной епархии» (автор книги сын Ярославского священника Аполлинарий Платонович Крылов видно, что красивейший каменный, пятиглавый, в связи с высокой колокольнею, теплый уютный храм села Веска возведен в 1800 году усердием прихожан. В храме три престола: во имя иконы Божией Матери Тихвинской, во имя Святителя Николая Чудотворца и третий во имя Святителя Димитрия Ростовского Чудотворца [7].
В 1861 году земли при храме было 36 десятин (примерно чуть больше 36 гектар). В 1861 году приход этого храма состоял из шести селений, а именно самого село Веска при реке Могза; деревни Мусорово при ручье Мусоровка; деревни Юркино при реке Латке; деревни Фролово; деревни Душилово и деревни Юренино при речке Чернавка.
До 1800 года храм был деревянный и находился в версте от места строительства нового каменного храма: «На месте этой деревянной церкви в 1829 году купцами Набилковыми построена каменная одноглавая Троицкая церковь, которая и называется кладбищенской, так как при ней похоронены предки Набилковых; приходское же кладбище находится при сельской церкви. При Троицкой церкви теми же Набилковыми устроена на 12 человек духовного звания богадельня, которая и содержится процентами с пожертвованного ими капитала 8500 р. с.» [8].
Здание богадельни для лиц духовного звания было готово к приему постояльцев в ноябре 1865 года, и уже к этому времени 13 человек, с согласия Духовной Консистории и Попечителя богадельни священника села Веска Фавста Ковалева, были готовы там поселиться [9].
До конца своих дней братья не забывали своей родины. Из духовного завещания Василия Набилкова: «От Фридригсгамского первостатейного купца и потомственного почетного гражданина Василья Федорова Набилкова, на вечное поминовение его: в церковь села Вески; в Троицкую кладбищенскую церковь; в церковь села Покровского; села Маркова; села Уславцева; Никольского на Березниках; Никольского на Пенье и села Семеновского – по 250 руб. серебром в каждую» [10].
В 1828 году трудами братьев в Москве была основана Набилковская богадельня с храмом во имя Святой Живоначальной Троицы (ныне Протопоповский переулок, дом 25). Впоследствии их же трудами при богадельне была устроена вторая церковь во имя Всех Святых.
В 1832 году в собственном доме Набилковых на 1-й Мещанской улице открылся Набилковский Дом призрения сирот мужского пола. Благотворительная цель этого учреждения состояла в том, чтобы обеспечить детям не только проживание и питание, но также религиозно-нравственное воспитание. Воспитанники кроме разных научных дисциплин обучались церковному пению. Московский Попечительный о бедных Комитет внимательно относился к благотворительному учреждению и заботился о расширении учебной программы: в 1868 году Набилковский Дом призрения сирот был обращен в учебно-ремесленное заведение, где воспитанники обучались живописи, ваянию, токарному, чеканному и столярному ремеслу.
Вплоть до своей смерти в 1848 году Федор Набилков продолжал жертвовать на богадельню огромные средства, общая сумма которых превысила 300000 рублей.
В сентябре 1844 года Федор Федорович сделал пожертвование на строительство храма во имя Всех Святых в Николаевской Берлюковской пустыни: «На устроение больничной церкви во имя Всех Святых на том месте, где явилась чудотворная Икона Христа Спасителя, изображающая Лобзание предателя Иуды, жертвую следующие билеты с тем, чтобы испросить от высшей власти разрешение и благословение устроить церковь по составленному плану и фасаду при больнице; в случае же препятственном возвратить мне обратно означенные билеты» [11].
Федор Федорович пожертвовал на храм 2857 рублей 33 копейки серебром в виде двух билетов Государственного Коммерческого банка, а также на отделку храма и устройство иконостаса в нем еще 5000 рублей серебром.
В марте 1848 года игумен Венедикт докладывал митрополиту Филарету: «…в оной Берлюковой пустыне вновь выстроенный, в 1845 году каменный корпус братских келий с церковью во имя Всех Святых, внутри стены, как в церкви, так и в келиях, оштукатурены и полы настланы; представляя при сем на благоусмотрение Вашему Высокопреосвященству составленный для оной церкви рисунок иконостаса, всепокорнейше прошу на устроение оного их написанием Святых икон в греческом вкусе преподать Архипастырское благословение» [12].
Высокопреосвященный митрополит Филарет благословил просимое и наложил резолюцию: «Церковь окрасить белою и светло-зеленою краскою на клею или на масле. Снаружи на стене на том месте, где явился Чудотворный Образ Христа Спасителя, написать в точную меру Явленного и сделать киот для поклонения всякому проходящему в монастырь» [13].
То, что благословение митрополита Филарета было выполнено, подтверждает литография 1907 года из альбома «Виды Николаевской Берлюковской пустыни».
На литографии хорошо видно, что в самом центре храма во имя Всех Святых в каменном обрамлении расположен святой образ, к которому вели несколько каменных ступеней, чтобы всякий мог подняться для целования сего образа.
В мае 1848 года Ф.Ф. Набилков совершил паломничество в Берлюковскую пустынь и провел там несколько дней. Впоследствии уже из Москвы в своем письме к отцу Венедикту он напишет: «По случаю бытия моего во Святой Обители Вашей на Страстной неделе, и на днях Пасхи будучи 8 дней, и во все время Служения Божественных служб, находил я утешение душевное и телесное и ни одного случая соблазнительного я не замечал… Впрочем, строение корпуса и церкви Всех Святых, расположение правильно и отделка внутри хороша, прочна и суха» [14].
Федор Федорович, осматривая достопримечательности обители, решил сделать еще одно пожертвование, о чем указал также в письме: «Сверх того у Казанской деревянной церкви в рощице нет ни одного колокольчика, и когда служба бывает без звону, что весьма недостаточно, что позыву нет во храм Божий на службу, в таком случае я имею усердие пожертвовать три колокольчика по приложенному счету, кои прошу принять и на место устроить для прославления имени Божия, и когда будет в церкви сей служба, то прошу Вас поминать за упокой Мавры, Феодора, Матроны. За сим предавая себя Святой Обители Вашей и Вашим Святым молитвам, с моим совершенным почтением и преданностию покорнейший слуга Почетный Гражданин и Кавалер Федор Набилков» [15].
Колокола на общую сумму 253 рубля 27 ½ копейки серебром для храма во имя Казанской иконы Божией Матери были изготовлены на колокольном заводе Самгиных.
Крайне интересная запись была сделана рукой самого благодетеля: «Колокола вышеозначенные жертвую в Берлюковскую пустынь к церкви Казанской Божией Матери в рощице, где со временем предполагается устроить скит» [16].
В апреле 1848 года скончался самый известный Берлюковский подвижник благочестия – схимонах Макарий (Ермолаев). Его трудами были ископаны пещеры на берегу реки Вори. Отец настоятель высоко чтил старца и решил исполнить его завет: устроить на пещерах храм. Исполнить волю старца правда удалось намного позднее, уже в 1860-е годы.
Великий благодетель и благотворитель Федор Федорович Набилков волей Божией не дожил до освящения храма во имя Всех Святых.
Он скончался 4 июля 1848 года на 74-м году от рождения, а 28 января 1850 года скончалась его супруга Матрона Васильевна, тоже на 74-м году жизни: «…оба погребены в Алексеевском монастыре под Крестовоздвиженскою церковью с правой стороны алтаря» [17].
К великому сожалению эту московскую обитель постигла участь бесчисленного множества храмов и монастырей Святой Руси после переворота 1917 года.
«В настоящее время Крестовоздвиженская церковь оказалась внутри сложной формы 5-этажного административного здания ВНИИ рыбного хозяйства, стены которого кое-где включают в себя остатки храма. С запада, где теперь находится вестибюль, сохранилась часть трапезной со сводом, на котором иногда, по словам работников института, проступают росписи. Вдоль южной части на первом этаже имеется извилистый коридор с явными частями старых стен. Зал заседаний на первом этаже в центре здания также содержит фрагменты древней постройки. В Крестовоздвиженской церкви были похоронены известные московские благотворители муж и жена Набилковы. Федор Набилков и его брат Василий были из крепостных крестьян Ярославской губернии, бывшие крепостные графа Шереметьева. Они много жертвовали на храмы и монастыри» [18].
Перед смертью Ф.Ф. Набилков составил духовное завещание, где прописал, кому и куда он завещает свои средства. Так, среди прочих «…назначил в Берлюковскую пустынь при новой церкви Всех Святых при чтении Псалтири для вечного поминовения Феодора м Матроны Набилковых пять тысяч рублей» [19].
Родной его брат, Василий Федорович Набилков, от себя лично пожертвовал обители «…билет Московской Сохранной Казны в 1430 рублей серебром, положенный на вечные времена из процентов, на имя Берлюковской пустыни для вечного поминовения, при новой церкви Всех Святых, при чтении Псалтири Феодора, Матроны, Феодора, Ксении, Параскевы, Варвары» [20].
Известный духовный писатель Иван Иванович Шевелкин, посетивший Берлюковскую обитель в 1864 году, написал: «…в корпусе настоятельском устроена больничная церковь во имя Всех Святых, небольшая, но весьма изящная, с хорами для престарелой и больной братии, помещающейся в келиях подле церкви. В ней замечателен иконостас, весь резной и вызолоченный по тюлю, работы мастера Павла Константинова, проживающего в селе Купавне» [21].
29 июня 1853 года каменная одноглавая церковь во имя Всех Святых была торжественно освящена митрополитом Московским и Коломенским Филаретом. Строительство храма обошлось обители в 23504 рубля серебром. В храме имелись красивой и искусной работы «хоругви для выноса во время крестных ходов с сюжетами Воскресения Христова, Богоявления Господня, Святой Троицы и Лобзания Спасителя Иудою» [22].
Газета «Московские ведомости», на своих страницах почтила память Федора Федоровича пространным некрологом, где отмечалось, что он: «До самой христианской кончины своей, последовавшей от давней водяной болезни, находил одно утешение в облегчении участи бедствующих и в прочном утверждении памятников своего милосердия, принятых и в последствии содержимых Комитетом под его, как члена и благотворителя, наблюдением. Жизни сего добродетельного человека началась в 1775 году и до 1811 года продолжалась в Санкт-Петербурге и Финляндии, где он производил торговлю, будучи Фридрихсгамским Первостатейным купцом, а потом постоянно в Москве, которая по внутреннему убеждению призывала его к благотворительному покою, склоняя передать торговлю в управление своим достойным братьям, подобно ему состоящим членами и благотворителями Комитета. Здесь он, напитанный сладкими истинами учения Христа Спасителя, производил образ жизни самый умеренный, а избытки торговых приобретений обращал на благолепие храмов Божиих, и на облегчение скудной участи младенчествующего и престарелого возраста. Монастыри: Валаамский, Коневец, Киновия, Берлюковская пустынь и прочие; Набилковская богадельня и Набилковский Дом призрения сирот в Москве – вот всегдашние, долговечные памятники его благотворительности! Добрые дела покойного, составляя отраду собственного сердца и залог спасительного перехода в вечность, не оставались и здесь на земле без глубокой признательности сочленов и без Высочайшего внимания Всемилостивейшего Государя Императора. И полное уважение сотрудников, и орденские знаки отличия Его Императорского Величества Святой Анны 3-й степени, Святого равноапостольного князя Владимира 4-й степени и Святого Станислава 3-й степени были воздаянием покойнику. Бренные останки Федора Федоровича, с почестью отпеты в церкви Святой Троицы, им самим воздвигнутой и украшенной (в Набилковской богадельне), а погребены в Алексеевском девичьем монастыре, что в Красном селе. За гробом покойного, кроме вдовы, брата, родственников, друзей его и членов Комитета, следовали в монастырь дети, воспитывающиеся и воспитавшиеся в Набилковском Доме призрения сирот, также многие из плачущих старцев, помещенных в учрежденной им Богадельне, с пламенною мольбою о принятии души благодетеля в лоно бесконечного милосердия. Мир праху твоему, благотворительный гражданин! Ты не только при жизни своей делал Попечительному Комитету значительные пожертвования для пользы страждущего человечества; но и по кончине остаешься неизменным чувству своего сострадания к бедствующей юности и старости; благодарные слезы облагодетельствованных тобою да будут утешением твоим и в селения небесных!» [23].
Братья Набилковы оставили по себе действительно только добрую память. На страницах многих газет и журналов, проводивших обозрение благотворительности и милосердия, всегда неизменно отмечалась Набилковская богадельня в Москве. Так газета «Голос», на своих страницах поместила большое обозрение этой богадельни, особо отметив: «Здесь призреваемые собраны разных сословий. Все они пользуются просторными и светлыми помещениями, достаточною одеждою, обувью и доброкачественною пищею. За чистотою палат наблюдают надзирательницы и надзиратели, избираемые из числа призреваемых и получающие за это плату от комитета». Газета с полным восхищением перечислила многие блага этого заведения, такие, как больница, храмы, прачечные, большая прекрасно подобранная библиотека [24].
Владимир Муравьев так написал про братьев в своей книге: «Набилковы были бездетны, они не создали династии. Их возвышение и обогащение от крепостного человека до "первостатейного купца и кавалера" и путь от первоначального накопления капитала к широкой благотворительности были заключены в пределах одного поколения. Это уже само по себе выделяло Набилковых среди купеческого сословия, потому что обычно такой путь купеческий род совершал за два-три-четыре поколения» [25].
Это высказывание не совсем точно, ибо бездетным был только старший брат Федор Федорович.
Братья Набилковы помогали многим обителям. Трудами Федора Федоровича создавался скит во имя Всех Святых Валаамского монастыря: «Его иждивением были построены новые братские келлии с оградою в скиту Всех Святых. Пожертвованная сумма составила 10000 рублей ассигнациями. По окончании строительства в 1844 году Φ.Ф.Набилков с готовностью откликнулся на просьбу о помощи в сооружении нового скитского храма и пожертвовал 15000 руб. Ранее, в 1835–1836 гг., на его средства была построена церковь Живоначальной Троицы во внешнем каре монастыря» [26].
Многие жертвы принесены ими были на обители Святой Горы Афонской. Так, например и поныне на колокольне нашего русского Свято-Пантелеимонова монастыря есть жертва Федора Набилкова: «Весь порядок жизни Россикона отмечается звоном колоколов. В трехъярусной звоннице 32 больших и малых колокола. В середине ХIХ в. средства на основные колокола пожертвовал известный московский благотворитель купец Ф. Набилков» [27].
Братья Набилковы оказали большую поддержку Киновии Александро-Невской Лавры. Киновия была основана в 1820 году как загородное архиерейское хозяйство с небольшим монастырем, для размещения в нем больных и престарелых монахов, которые находились на полном обеспечении Лавры.
«В 1830-х гг. у Киновии появился первый покровитель и благотворитель из мирян – купец Федор Федорович Набилков. Объясняя, почему он направляет суммы именно Киновии, Набилков писал в Духовный Собор Лавры, что, в отличие от Москвы, имевшей около двадцати монастырей, Санкт-Петербург может похвастаться только Лаврой и для поднятия престижа столицы как духовного центра нужно максимально способствовать упрочению второго монастыря – Киновии. С именем Набилкова связано начало каменного строительства: в 1840–1841 гг. по проекту архитектора А.З.Комарова на въезде в Киновию со стороны Невы построена надвратная шатровая колокольня, решенная в классицистических формах.
В мае 1844 года Набилков жалует следующую крупную сумму на сооружение каменных келий. Уже летом 1845 г. по чертежам архитектора А.П.Гемилиана началось возведение двух симметричных двухэтажных корпусов по сторонам колокольни.
В 1847 году они были окончены, и 19 октября 1847 года в северном корпусе, где были покои митрополита, освятили домовую церковь во имя Архистратига Михаила.
Через два года Ф.Ф.Набилков скончался, завещав Киновии тридцать тысяч рублей на постройку храма Пресвятой Троицы, который предлагал соорудить по образцу собора Киево-Печерской Лавры.
17 июня 1862 года был заложен большой пятиглавый храм по проекту епархиального архитектора Г.И.Карпова. В ходе строительства стало ясно, что суммы, завещанной Ф.Ф.Набилковым, мало. Зная об этом, Василий Набилков, брат Федора Федоровича, перед смертью дал наказ сыну закончить постройку и оставил для этого еще тридцать тысяч рублей. Николай Васильевич Набилков выполнил отцовское завещание, и 28 июля 1868 года Троицкий храм был торжественно освящен» [28].
Василий Федорович Набилков проживал в городе Санкт-Петербурге по улице Колокольная в своем собственном доме. Этот дом принадлежал Набилковым с 1844 года [29].
Василий Федорович скончался 20 февраля 1861 года на 64 году своей жизни. Он был погребен на Смоленском православном кладбище [30].
Известны двое сыновей Василия Федоровича Набилкова. Всеобщая адресная книга за 1867-1868 годы сообщает: «Набилков Василий Васильевич, 2 гильдии купец, Графский переулок, дом 11, квартира 18. Бакалейная лавка в доме Паскова; Набилков Николай Васильевич, 2 гильдии купец. Колокольная улица, д. 1. Галантерейная лавка в Чернышевом пер., № 9» [31]. В те же годы о нем сообщалось, «что ему 26 лет, в купечестве он состоит с 1865 года, а его род пребывает в купечестве с 1828 года» [32].
Именно Николай Васильевич продолжил дело своего отца и дяди. К 1916 году он уже ктитор собора Киновии.
Фото: Николай Васильевич Набилков в разные годы
Аналогичное издание сообщало о Набилкове почти через 50 лет, когда ему было 74 года, что он «2 гильдии купец, потомственный почетный гражданин, веры православной, с 1865 года пребывает в купеческом сословии, с 1828 года жительство в Московской части, 1 участка, по Колокольной улице, 1. Содержит галантерейный магазин по Банковской линии, 9. Имеет каменные лавки по Чернышеву переулку № 9, 10 и 19. Состоит ктитором собора Киновии Александро-Невской Лавры с 1868 года. При нем: жена Александра Ивановна, сын Борис 34 лет, дочери: Елизавета и Варвара» [33].
Ощущение нравственной обязанности прийти на помощь обездоленным и убогим, желание жить не только ради себя, ради собственной наживы и обогащения, быть сопричастным к многовековой культуре и вере предков – есть самое драгоценное, что можно почерпнуть в истории России.
Александр Николаевич Панин
Примечание:
- Власов П.В. Обитель милосердия. М., 1991 год. С. 5.
- Копылова Н.А. Рязанский историк. Роль купечества в российской благотворительности.
- Там же.
- Ильин И.А. О России. М., 2010 год. С. 29.
- ЦИАМ. Ф. 709, оп. 1, д. 83. Л. 1-2.
- Святославский И., священник. Набилковская Богадельня. Исторический очерк. М., 1886 год. С. 1–2.
- Село Веска Борисоглебского района Ярославской области. Ссылка с сайта https://vyoska.narod.ru/.
- Титов А.А. Ростовский уезд Ярославской губернии. М. 1885. С. 520-521.
- По поводу открытия богадельни для лиц духовного звания. Ярославские епархиальные ведомости. 1865. № 41. С. 326-327.
- Набилковская богадельня при Троицкой кладбищенской церкви в с.Веска, Ростовского уезда. Ссылка с сайта http://forum.yar-genealogy.ru/.
- ЦИАМ. Ф. 709, оп. 1, д. 83. Л. 4–5.
- Там же. Л. 15.
- Там же. Л. 16об.
- ЦИАМ. Ф. 709, оп. 1, д. 153. Л. 7.
- Там же. Л. 7об.
- Там же. Л. 6об.
- Святославский И., священник. Набилковская Богадельня. Исторический очерк. М., 1886 год. С. 11.
- Ново-Алексеевский монастырь в Красном селе XIX - нач. XX вв. Ссылка с сайта http://www.st-alexis.ru/.
- ЦИАМ. Ф. 709, оп. 1, д. 98. Л. 101.
- Там же. Л. 104.
- Шевелкин И.И. Поездка в Берлюковскую пустынь. Душеполезное чтение. 1864 год. Ч. 3. № 9. С. 9.
- ЦИАМ. Ф. 709, оп. 1, д. 83. Л. 19.
- Ф.Ф.Набилков. Некролог. Московские ведомости. 1848. № 85. 15 июля. С. 743.
- Московская жизнь. Голос. 1867. № 266. 26 сентября. С. 1.
- Муравьев В.Б. Истории московских улиц. Ссылка с сайта http://detectivebooks.ru/.
- Святитель Игнатий (Брянчанинов). Полное собрание творений.
- Холодюк Анатолий. Русский Свято-Пантелеимонов монастырь (Россикон) в редких и малоизвестных фотографиях и изображениях.
- Кобак А.В., Пирютко Ю.М. Исторические кладбища Санкт-Петербурга. Спб., 2011 год. С. 594-596.
- Нистрем К. Адрес-календарь Санкт-Петербургских жителей. Спб., 1844 год. С. 133.
- Петербургский Некрополь. Спб., 2006 год. Т. 3. С. 200.
- Всеобщая адресная книга Санкт-Петербурга. Спб., 1867-1868 гг. С. 330.
- Справочная книга о лицах, получивших на 1867 год купеческие свидетельства. Спб., 1867 год. С. 244.
- Справочная книга о лицах Петроградского купечества. Спб., 1916 год. С. 168.